Алармизм – это нормально и иногда даже полезно, потому что преувеличение проблемы и привлечение к ней внимания может подавить неприятную тенденцию на старте.
Но рядом должны быть люди с холодными головами, возвращающие дискурс к реальности. Хотя бы для того, чтобы сбалансировать персонажей, вопиющих «доносы, тридцать седьмой год!», когда кто-то в фейсбуке подверг критике их действия, или «цензура!», когда кто-то в администрации не ответил на их мейл.
Я люблю быть таким отмороженным человеком, хотя меня за это и недолюбливают некоторые. В общем плевать. Потому для протокола.
Сейчас украинские медиа – самые свободные за всю их историю. По крайней мере, те, которые выбирают быть свободными и голодными, а не сосать дотационную сиську.
Давление со стороны политиков, власти, собственников – самое слабое за всю историю независимой Украины, кроме разве что первых лет, которые я не застал. Много где его просто нет.
Без грязных денег, регулярно вливающихся в медиа ради предвыборной борьбы и политической грызни, природа настолько очистилась, что [придумайте сами].
Свобода действий, в том числе и свобода критиковать власть, расследовать коррупцию во власти и армии, почти не ограничена. Если учесть, что сейчас война, когда даже закон позволяет ограничивать свободу слова (и, в принципе, делать это без объяснений), это беспрецедентная ситуация. Таким вряд ли может похвастаться любое демократическое государство, ведущее длительную войну.
Случаи давления на медиа и журналистов с применением механизмов мобилизации – единичны. И, будьте честны, этот метод не действовал бы, если бы с исполнением конституционного долга было все в порядке, поэтому нарекания на этот инструмент (я сам сетовал) лежат чисто в плоскости эстетики.
«Власть относится к независимым медиа как к оппозиции» – это прямо вау-открытие. Да, уже тридцать лет. Это частица большой формулы явления, которое уже давно называется: кучмизм.
Я так настойчиво напоминаю слово «кучмизм», которое все забыли, потому что не стоит изобретать велосипед, когда его спроектировали, описали и диагностировали двадцать+ лет назад. Власть (Кучмы, Януковича, Ющенко, Тимошенко, Порошенко, Азаров, Зеленский) относилась и относится к медиа как либо к обслуживанию, либо к врагам.
Другая сторона этой медали: независимые медиа сами начинают действовать как оппозиция, работая на демонтаж власти в [наивной] надежде, что в следующей инкарнации эта власть даст им больше свободы. Иногда [часто] дружа при этом с политической оппозицией. Тридцать лет эта надежда была бесполезной, но, возможно, в последующие тридцать лет больше повезет.
Если мы посмотрим на конкретные выражения этого отношения «как к врагам» двадцать лет назад и сейчас, спросим пожилых людей, как оно было при Медведчуке, Табачнике, Литвине (не Дмитрии), Балоге, Левочкине, Вере простигосподи Ивановне Ульянченко, и сравним с тем, что есть сейчас, то алармистам должно стать немного стыдно. Но, конечно, большего требовать – тоже нормально.
Но главное дело об украинских медиа: всем им, кроме канала «Рада», армейских и правительственных бюллетеней, сейчас никто и ничто не запрещает быть субъектными и определять свою судьбу собственноручно.
Да, при этом преодолевая препятствия экономического, административного и иного характера. Но страна преодолевает более серьезные препятствия, чем «на прессуху не позвали».
И, мне кажется, поиск способов выйти из кучмистской парадигмы созависимости должен быть второй важнейшей задачей в списке после «выжить».
